Сцена разворачивается в тихой, почти благоговейной атмосфере, подчеркнутой мягкой линией фигур, собравшихся вокруг свитка; момент, застывший во времени, шепчущий истории об общем опыте. Легко представить себе тихий шепот голосов, шелест бумаги, тяжесть созерцания. Выбор художником тонких линий и приглушенных цветов — мягких голубых, нежных зеленых и бледных нейтральных — вызывает ощущение безмятежности. Композиция, сбалансированная, но интимная, направляет взгляд от фигур к обрамленным изображениям наверху, тонко усиливая ощущение места и принадлежности. Каждая деталь, от мазков кисти до расположения персонажей, способствует повествованию, которое является одновременно универсальным и глубоко личным. Фигуры, кажется, внимательно рассматривают что-то, возможно, произведение искусства или письменные документы. Это вызывает определенную эпоху, момент коллективного погружения, когда общая сосредоточенность и сотрудничество находятся в центре произведения.