Стать свидетелем этой сцены — все равно что оказаться в самом сердце кошмара: больница, объятая пламенем. Сырая энергия огня ощутима, хаотичный танец оранжевого и красного на фоне удушающей темноты. Мазки Гойи, смелые и необузданные, передают непосредственность события; исступленные фигуры, изображенные быстрыми, почти размытыми штрихами, передают отчаяние тех, кто оказался в огненной ловушке. Луч света, возможно, от окна или самого огня, пронзает мрак, предлагая мимолетный проблеск надежды среди разворачивающейся трагедии. Я почти слышу крики, треск огня и скорбные вопли страждущих. Эмоциональная тяжесть огромна, это свидетельство способности художника передавать ужасы войны и человеческих страданий.